Пюхтица: непрерванная традиция женского монашества. Ритуальное убийство Алексия II.Принял мученический венец Настоятельница женского монастыря филарета эстония

Игумения Филарета (Калачева)

Я даже не могу передать, что происходит в эти секунды… или минуты? с человеком. Будто Кто-то необъяснимым прикосновением дотронулся до твоего сердца. Это какое-то особое посещение Бога, после которого невозможно не воскликнуть: «верую, Господи и исповедую, яко Ты воистину Христос»! Почему это случилось? Почему со мной? Не знаю… Никто, повторяю, силой меня не тащил, никто мне ничего не доказывал, но с того дня Евангелие стало моей настольной книгой...

Пюхтицкий Успенский ставропигиальный женский монастырь находится в Эстонии, в местечке Куремяэ, на Журавлиной (Святой или Богородицкой) горе. Монастырю - сто двадцать три года, и в его храмах ни на один день не прекращалось молитвенное служение. В советские времена это была единственная большая (до 160 насельниц) обитель, куда со всех концов огромной страны приезжали паломники. Расцвет монастыря связан с деятельностью схиигумении Варвары (Трофимовой) (1930 - 2011), которая была его настоятельницей сорок три года. Сейчас монастырем управляет игумения Филарета (Калачева), с которой в канун Рождества Христова встретился писатель Александр Нежный.

Все, как прежде: и пять, и пятнадцать, и, кажется, тридцать лет назад, когда я впервые оказался здесь, в игуменском доме. Прежним гулким звоном отмечают уплывающее в вечность время напольные часы; вифлеемской звездой светит у киота лампада; и со стен комнаты прежним строгим взором смотрят с портретов настоятельницы обители на Святой горе. Только портретов теперь не шесть, а семь. Та старица в белом апостольнике с чудесным светлым лицом, всегда сидевшая напротив или рядом за большим овальным столом, четыре года назад ушла из этой жизни - в жизнь вечную. Игумения Варвара (Трофимова) или, как называл ее православный народ, "игумения всея Руси", теперь покоится на монастырском кладбище, неподалеку от овеянного преданиями седой старины древнего дуба. Ее преемница, восьмая пюхтицкая игумения Филарета (Калачева), человек другого поколения, другой судьбы, но неуловимым образом в чем-то напоминающая незабвенную Матушку Варвару.

Может быть, - заметила она, - в том-то и есть одно из выпавших нам главных послушаний: сохранить память о Матушке, об удивительном поколении старых монахинь, олицетворявших духовное благородство, и скромность нравов…

Игумению Филарету я помню еще Ксенией, только что принятой в обитель сероглазой девушкой из Самары, в ту пору наводившую ослепительную - как заведено в монастыре - чистоту в монастырской гостинице, готовившей, кормившей гостей, мывшей посуду и вообще хлопотавшей с раннего утра до позднего вечера. Монастырские послушания - это всегда труд, подчас нелегкий. И Ксении с ее дипломом биологического факультета Самарского государственного университета пришлось трудиться и в гостинице, и на полевых работах, и на скотном дворе… Хозяйство монастыря кормит и сестер обители - а их больше сотни, и паломников, приезжающих поклониться святыням Пюхтицы, помолиться в Успенском храме, у чудотворного образа Успения Божией Матери, обретенного еще в XYI веке и ставшего, по сути, тем зерном, из которого вырос знаменитый на весь мир монастырь.

Ксения поступила в обитель сразу после окончания университета, в 1992-ом, 7 июля, в Рождество Иоанна Предтечи. На следующий день ей дали в руку косу, поучили, как с ней обращаться, и отправили на покос.

- А вы, матушка, раньше косили?

Никогда. За год до этого я все лето провела в обители, вместе с сестрами убирала сено, сушила его. Все вручную - собираешь граблями, потом из трех рядков делаешь один, потом берешь здоровую такую жердь и подсовываешь к стогу - и все надо быстро, слаженно. Со стороны взглянуть - как пчелы. С сестрами так хорошо было трудиться! Ведь монастырский труд - это, прежде всего, некое особое духовное состояние. Без него нет монашеской жизни. Недаром в незапамятные еще времена сказано было, причем именно в монастырях: труд есть молитва. Не будет труда - не будет и монастыря. Это еще Матушка Варвара нам внушала. А она ведь пятьдесят девять лет провела в монастыре - целую жизнь! Ну, в самом деле: где первая школа молитвы? В трудоделании. Косишь, к примеру, траву, и по совету старых монахинь часики прикрепляешь на фартук. Стрелочки идут, десять минут пролетели - за это время успеваешь прочесть примерно 30 молитв Иисусовых или 20 "Богородице Дева, радуйся". Так и следишь и за временем, и за молитвой. Или старшие сестры спрашивают: ты этот тропарь знаешь? Нет. Ну, как же? Давай, будем учить.

Отступление первое

Для тех, замечу я, кто хочет всецело посвятить себя Богу, нелегкий монастырский труд никогда не бывал неодолимым препятствием. Игумения Филарета с особенным чувством вспоминала в связи с этим старых сестер, которые трудились подчас в немыслимо тяжких условиях, валили лес, пилили, кололи дрова, пекли хлеб, пасли коров, ухаживали за лошадьми, да еще, едва прибежав с поля или из леса, спешили в храм: петь на клиросе, читать Псалтирь, молиться… "В колхозе, - заметил я, - тоже трудились сообща". "Нет, - ответила игумения с мягкой своей улыбкой, - в колхоз я бы не пошла". Объясню - если смогу. Важна не только сама работа - но и отношение к ней; не обязанность труда - а его восприятие; не сам пот - а то чувство, с которым проливает его человек. В монастыре мы почти всегда находим неповрежденные отношения человека и мира - и в том числе труд, не придавленный необходимостью и нуждой. Если в миру трудились и трудятся исключительно ради насущного хлеба, то здесь в заработанном хлебе видят благословение Божие. Тебе, Боже, наш пот и наши слезы. Тебе, Иисусе, наши натрудившиеся руки. Тебе, Пресвятая Богородица, наши воздыхания.

- Вы - дитя города. Не уставали?

Уставала, конечно. Все уставали. Но у меня все-таки спортивная подготовка. Плавание… Совсем немного оставалось до кандидата в мастера.

- И тут вы поплыли совсем в другую сторону…

В другую, - улыбнулась игумения. - Я после первого же моего монастырского лета Матушку Варвару просила: возьмите меня! Она отвечала: нет, деточка. Без диплома не приезжай. У меня сердце раскололось…Я и зимой, в каникулы, приезжала и все спрашивала: Матушка, вы меня возьмете? Она сказала: возьму. Я тебя жду и молюсь за тебя. И митрополит Иоанн (Снычев), который сыграл в моем духовном становлении огромную… огромнейшую! роль, он мне тоже говорил: монастырь? Благословляю. Но только после университета. Так я с дипломом и мамой сюда приехала. Мама через три дня со слезами со мной простилась. Я и тогда думала, и сейчас, что это была ее материнская жертва. Тяжко ей было со мной расставаться, хотя выбор мой она как человек православный, церковный, приняла.

- Вас в церковь привела мама?

Да. Не знаю, как бы сложилась моя жизнь без ее участия. Она меня шестилетнюю повела креститься, в Покровский кафедральный собор нашего города - тогда это еще был Куйбышев. Был осенний теплый день, кленовые листья под ногами… Молодой батюшка, отец Иоанн, я его очень запомнила, меня крестил. От его взгляда, его слов, его отношения у меня на всю жизнь осталось ощущение удивительной доброты.

Очень часто бывает: человек крестился, но церковь словно бы проходит мимо него. Вернее, он мимо церкви, лишь иногда переступая ее порог - поставить свечку, перекреститься, поклониться и назад, к своим неотложным делам. А как было у вас? Не случайно же проявилась такая тяга к монашеству…

Отступление второе

Игумении Филарете было бы, наверное, легче ответить, что уже с детских лет она не представляла своей жизни без церкви. В конце концов, если тебя еще в юности с неодолимой силой повлекло в монастырь, то этому должна быть какая-то внятная причина. И отчего бы не объяснить свое монашество благочестием, особенно заметным в детские годы? Как в иных житиях: сторонилась сверстников, игр и шалостей, и куда бы ни шла, ноги сами заворачивали в церковь. В нашем случае, однако, все было не вполне так, что лишь подтверждает неисчислимое разнообразие путей, которыми человек приходит к Богу.

Были игры ("Родители в церкви, - вспоминала матушка Филарета, - а рядом стадион "Динамо", зимой снежные горки. Прибегала к концу службы, похожая на сугроб…"), спорт, чтение, учеба. Времени было так мало и так много хотелось успеть, что иногда, чтобы не идти к литургии, она ссылалась на соревнования. Некогда! Церковь подождет, а стартовый выстрел прозвучит вот-вот.

И прозвучал.

В семнадцать лет, в августе, в Преображение, она пошла с мамой в храм. Мама уложила в корзинку яблоки, которые надо было освятить, рука у нее болела, надо было ей помочь. Тогда-то и пережила будущая пюхтицкая игумения событие величайшей важности, которое духовно умудренные люди называют встречей с Богом.

Я даже не могу передать, - сказала матушка Филарета, - что происходит в эти секунды… или минуты? с человеком. Будто Кто-то необъяснимым прикосновением дотронулся до твоего сердца. Это какое-то особое посещение Бога, после которого невозможно не воскликнуть: "верую, Господи и исповедую, яко Ты воистину Христос"! Почему это случилось? Почему со мной? Не знаю… Мама, конечно, хотела, чтобы я чаще бывала в церкви, но давить на меня, принуждать? Избави, Боже. Никто, повторяю, силой меня не тащил, никто мне ничего не доказывал, но с того дня Евангелие стало моей настольной книгой.

Отступление третье

Внешне, между тем, ничего не изменилось: университет, спорт, чтение взахлеб пришедших, наконец, в Россию ее великих писателей и мыслителей, из которых сильнейшее впечатление на нее произвел Иван Ильин. По воскресеньям, правда, теперь не возникало вопроса: идти к литургии или остаться дома.

Идти! Бежать! Лететь! И, может быть, незаметно для нее самой менялся ее взгляд - и на себя, и на окружающий мир. Во всяком случае, после отдыха вернувшись с черноморских берегов, в церкви она услышала проповедь митрополита Иоанна. Владыка говорил о людях, во множестве лежащих на волжских пляжах и с гневом вопрошал: разве можно столько времени тратить впустую в нашей, такой короткой жизни?! Ей стало так стыдно своего шоколадного загара, что она тихонько выбралась из храма и дала себе слово следующим летом потрудиться для Церкви. Отправившись за советом к митрополиту, она встретила у него пюхтицких монахинь, мать Агнию и мать Артемию, тоже волжанок, и получив благословение святителя поехала в Пюхтицу!

Я приехала в конце июня, после сессии. Увидела зеленые купола храма, стену из дикого камня, величественную колокольню, святые врата - и мне показалось, что это врата в другую жизнь. Я до конца лета пробыла, еще и от сентября отхватила, опоздала к началу занятий… Вернулась в Самару, а сердце свое оставила в обители Матери Божией. Мои мысли теперь все были только о Пюхтице. Мне словно бы воздуха перестало хватать, и я знала, что свободно дышать и жить я могу только в монастыре. В Пюхтице. В университете уже было свободное распределение, и после защиты комиссия меня спрашивает: где вы, эмбриолог и генетик, собираетесь работать? Я помялась и сказала: в Эстонии. У них глаза на лоб. Девушка, Ксения Викторовна, да вы что?! Эстония уже независимое государство. Я снова: в Эстонии. Кто-то, наконец, сообразил: замуж, должно быть. Я киваю: да, замуж.

Вряд ли бы поняли...

В 1992-ом году в университете немало удивились вашему выбору. А я спрошу: как в наше непростое время живется православному монастырю в Эстонии? Религия большинства - иная. Да и отношения двух государств - России и Эстонии - не назовешь сейчас безоблачными.

С Божьей помощью хорошо, - не задумываясь, ответила игумения. - Само собой, есть разница в восприятии монастыря. Для кого-то это памятник истории и архитектуры, для других красивый парковый комплекс, где можно погулять с семьей, а для нас, насельниц, обитель - родной дом. Но вообще, Эстония гордится монастырем, считает его национальным достоянием, и власти ее на всех уровнях - от уезда до правительства республики относятся к обители с исключительной доброжелательностью. Это все - наследство Матушки Варвары. Ее настолько здесь уважали, что - к примеру - не сделали ни единого порицания за то, что она вела реставрационные работы без согласования с Департаментом архитектуры. Как! Сделать Матушке Варваре замечание? Это невозможно! Это ее оскорбит! Что же до межгосударственных отношений… Монастырь вне политики. У нас есть обитель на Журавлиной горе, где Хозяйка - Матерь Божия, и есть молитва, с которой мы неустанно обращаемся к Господу.

Отступление четвертое

Пюхтица сразу и навсегда забирает в плен сердце. В самом деле: кого не покорит исполненный внутреннего благородства облик монастыря, соприродный и окружающим его лесам, и такому высокому здесь небу, и смутно виднеющимся вдали холмам? Сестры обители поют кант, слова и музыку которого сами и сочинили: "О, Господи, какое это чудо, какая милость послана с небес, ведь люди на земле живут повсюду, а Матерь Божия собрала нас здесь…"

На Святую гору, в монастырь, приводит призвание.

Таков исчерпывающий ответ на вопрос, над которым размышляют очень многие, - ответ и как бы и отрицание вопроса, потому что суть призвания в том, что оно надпричинно. Оно вкоренено в духовную природу человека, но зачастую может быть невыявленным, неопределившимся и обнаруживающим себя лишь тоской и смутным желанием какой-то другой, более счастливой и гармоничной жизни.

Иным человек становится вовсе не в итоге какой-то пережитой им личной драмы, и интересоваться причинами ухода в монастырь - все равно, что допытываться у поэта, почему он пишет стихи. Призвание к монашеству обладает столь мощной, проникающей в самую сердечную глубину силой, что не услышать, не почувствовать, не повиноваться ему - невозможно. И как бы в иные тяжкие минуты ни манил нас монастырь (или даже пусть только мечта о нем), как бы ни представлялся он нам спасением, утешением и надежным укрытием от житейских бурь - без призвания, без непоколебимого убеждения, что именно тут надобно жить и умереть, непереносимым гнетом ляжет, в конце концов, на плечи монашеское одеяние...

Это так, - кивнула на мои мысли вслух игумения Филарета. - К нам и приходят девушки в поисках иной жизни, жизни с Богом. Господь избирает, призывает и Его зову невозможно противостоять... В миру им трудно дышать - как трудно дышалось когда-то и мне. Но есть и другие... Они идут в обитель легкомыслия ради, за каким-то новым опытом, как бы попробовать: получится? не получится? Какая неверная, какая духовно - безответственная, соблазнительная установка! Ну как, к примеру, можно попробовать выйти замуж?

- Ну, матушка, сейчас это сплошь и рядом…

Что ж в этом хорошего? К монастырской жизни можно присмотреться - приехать богомольцем, пожить в обители, потрудиться с сестрами, и только после этого осознать: по силам тебе монашеская жизнь или она не для тебя. Пробовать нельзя. В монастырь идут на подвиг - так Матушка Варвара нам говорила.

Если решился - иди до конца. Тебе, может быть, трудно, ты устал, у тебя нет сил, - но ты идешь и делаешь, что должно. Ради Христа. Ибо ты здесь - для того, чтобы служить Ему и Пречистой Его Матери. Помните, что говорит Иисус человеку, который хотел сначала проститься с домашними, а уж потом следовать за Ним? "Никто, - сказал Спаситель, - возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад не благонадежен для Царствия Божия". В Самаре был замечательный священник, о. Михаил, по воскресениям устраивавший лекции и отвечавший на вопросы. Он мне говорил: святоотеческую литературу пока не читай. Рано. Подожди. К ней надо быть духовно подготовленным. Читай Евангелие до тех пор, пока не поймешь, что в нем - вся твоя жизнь. А к нам, бывает, просятся девушки, которые считают себя настолько духовно подготовленными, что выше некуда. Как же! Они все "Добротолюбие" прочли, все пять томов, от корки до корки. Горькая, скажу я вам, картина. Совершенно не зная монашеской жизни, потребить столько литературы о ней! Такие девушки - духовно еще младенцы, они в пеленках, а послушать их - за голову поневоле схватишься. Они обо всем уверенно судят, и всякий раз превратно. Их беда - это беда возомнившего о себе ума и чувства превосходства над теми, кто не знает, что потому или иному поводу написал, скажем, Филофей Синайский. Спасаться надо в простоте. Я не говорю, что учиться не надо - Боже, упаси! Но во всем нужна постепенность, о чем всегда говорили святые отцы. Бедные эти девушки. Мне, право, их искренне жаль, но я вынуждена бываю сказать им: нет.

- И многим вы отказали?

Двенадцати. Были женщины с неудавшейся семейной жизнью. Просили: возьмите в монастырь. Но позвольте! У вас же дети маленькие! Да ничего, говорят, в детдоме воспитают. Как это понимать? Что это за монашество и что это за любовь к Богу, если ты так спокойно отрекаешься от собственного дитя? Но тропа в монастырь не зарастет никогда. В любом поколении найдутся, слава Богу, люди, которые всем существом своим захотят монашеской жизни, откликнутся на призыв Божий и пойдут за Христом.

Текст: Александр Нежный

4 - 5 декабря 2008 года в Москве совершено беспрецедентное по циничности, жестокости и кощунственности ПРЕСТУПЛЕНИЕ: тройное убийство, в том числе патриарха Всея Руси Алексия II

Народ России имеет полное право знать правду о том, как закончил свою жизнь его патриарх, 18 лет стоявший во главе Церкви.

Господь Вседержитель.

Кроме этой Иконы в России кровоточат: Державинская (5 мая 1999 г., Оренбургская обл.) и Камышинская (5 июля 2010 г., Волгоградская обл.) Иконы Вседержителя.

Последняя Служба патриарха в Донском монастыре у раки святителя Тихона.

04. 12. 2008 г.

ЖЕСТОКОЕ РИТУАЛЬНОЕ УБИЙСТВО. Убиты трое служителей Церкви: патриарх Алексий II, его шофёр, Владимир Михайлович Ивановский, и дежурная игуменья, матушка Филарета Смирнова. Шофёр и матушка исчезли 5-го декабря 2008-го года. НИКАКИХ сведений о них вот уже 5 лет раздобыть не удаётся. Матушка Филарета обнаружила патриарха Алексия в его покоях. Картина была жуткая: в крови были стены, иконы, пол, мебель. Патриах лежал в ванной комнате на полу в луже крови с тремя пробоинами в голове. После этого игуменья бесследно исчезла и сама.

После анализа фактов и тщательного рассмотрения всех доступных свидетельств, ЛУЧ следующим образом воссоздаёт картину злодеяния. 4 декабря 2008-го года, в Праздник Введения во Храм Пресвятой Богородицы и в день интронизации Святителя Тихона, патриарх Алексий II служил Литургию в Успенском соборе Кремля, затем Молебен у раки патриарха Тихона в Донском монастыре. Самочувствие патрирха было удовлетворительным, аритмию он подлечил в конце ноября в Мюнхене. На 5-е декабря было запланировано его важное выступление на Русском Народном Соборе.

При возвращении в Переделкино (возможное время около 6 - 7 ч. вечера) призошло несчастье: машина патриарха попала в ДТП. Как свидетельствуют, на встречку вылетел КАМАЗ. Об этом имеется подтверждение высокопоставленного источника в Прокуратуре РФ, на свидетельство которого ссылается журналист «Новой Газеты» Алексей Головинский (см. статью «Патриарх, умноживший паству» 08.12. 2008). В результате этого ДТП погиб шофёр, Ивановский Владимир Михайлович. Сам патриарх остался жив, и его, возможно на машине «Скорой помощи» или служебной, доставили в Переделкино.

ПРЕСТУПЛЕНИЕ ТЩАТЕЛЬНО СКРЫТО от народа и мировой общественности. Все плёнки наружного и внутреннего наблюдения изъяты ФСБ и до сей поры не обнаружены и не обнародованы. Все свидетели, кто мог хоть что-то знать, уничтожены, устранены, запуганы. Ни один врач, ни один свидетель не выступили, не сделали ни одного официального заявления, кроме Кирилла Гундяева. Полный МОЛЧОК! Полная блокада в СМИ любых материалов на тему смерти патриарха, с самого первого дня его гибели, продолжается до сего дня. Официальные представители МП, Вигилянский и Кураев, или уходят от ответа, или откровенно лгут, меняя показания или утверждая, что их неверно поняли . Сказать, что всё это подозрительно, значит ничего не сказать; всё это дико, пугающе дико.

Что именно происходило в покоях патриарха после ДТП доподлинно не известно. Однако факт остаётся фактом: Алексия II в них закрыли, отключили телефон, отрезали от мира и какой бы то ни было помощи и затем убили (предположительно тремя выстрелами в голову). Возможно убийцы сначала рассчитывали на смерть или на остановку батареи кардиостимулятора в результате аварии на дороге. Но так как этого не произошло, в покои вломились убийцы. Утром в 8.30, после того, как патриарх не появился к завтраку, его обнаружили уже бездыханным и охладелым. Когда наступила смерть - не известно, так как всё засекречено, а медицинское освидетельствование и официальное заключение о причинах смерти, которые всегда были доступны и всегда публиковались даже при режиме КПСС, по-видимому не проводились вообще.

Подчёркивается, что у патриарха «не было тревожной кнопки». Во-первых, в это мало верится, раз у него стоял кардиостимулятор, что предполагает круглосуточное врачебное наблюдение; во вторых, сотовый телефон у патриарха имелся, и 4 декабря он звонил и разговаривал со всеми членами Синода. В-третьих, если уж не смогли вовремя помочь, то почему к умершему патриарху Всея Руси не был вызван врач подтвердить естественную кончину? Никаких сведений о вызове врача и о каком-либо медицинском заключении нет. И это уже не просто оплошность, но преступление, которое говорит о насильственной смерти, которую хотят скрыть. Точно таким же образом, без какого-либо медицинского освидетельствования, 16 января 2012 г. в Москве был убит митрополит Суздальский и Владимирский Валентин (Русанцов). У него так же был установлен кардиостимулятор, который вырубили огромным разрядом электрического тока. Он был убит электрошоком.

Одно лишь представляется очевидным: патриарх Алексий II был умучен, принял мученический венец. Но именно этот факт, о котором свидетельствуют не только люди, не только«актёр Садальский», но и чудеса, явления, предсказания святых, - важнейший факт скрывается, активно замалчивается, и кем? деятелями той же Церкви, которой патриарх посвятил всю свою жизнь. Разве не важно для посмертия души, чтобы народ знал правду, знал о том, через что пришлось пройти мученику, дабы искупить многие наши грехи? Но Патриархия представила кончину своего первоиерарха как «естественную смерть от сердечной недостаточности». Что в случае с Алексием II является не просто и не только ложью, но и величайшим кощунством, которое тяжким грузом ложится на всех верующих, на всех служителей, на всех членов Церкви.

КИРИЛЛ ВЁЛ СЕБЯ НЕАДЕКВАТНО. Не только дико выглядел (у него блуждал взгляд, закатывались глаза, высовывался язык, речь была порой бессвязной) и вёл себя, но и дико высказывался об усопшем в телеинтервью 6 декабря. Гундяев был явно неадекватен: или пьян, или настолько вымотан после какой-то оргии, что не контролировал свои высказывания. Казалось он вообще не понимает, где находится и что делает, потому что В ПРЯМОМ ЭФИРЕ позволил открытые ненавистнические высказывания в адрес усопшего. Это интервью потрясло всех неслыханным цинизмом, «рациональным» подходом к кончине человека и по сути явилось самопризнанием и саморазоблачением убийцы.

КОЩУНСТВЕННЫЙ ПЕРФОРМЕНС творился на так наз. «похоронах патриарха» в ХХС. В гробу лежал явно не патриарх. У убитого патриарха была голова и имелись ноги. У тела в гробу не было ни головы, ни ног. Сложенные на животе руки, с распухшими и вывихнутыми фалангами, с грязью под ногтями и без характерных веснушек, не принадлежали патриарху. Это были руки другого человека, тяжело травмированного и при жизни скорее всего занятого физическим трудом. Итак, это были руки шофёра, погибшего в ДТП. То есть в ХХС отпевали убиенного Ивановского, Владимира Михайловича. Берл Лазар, со всей своей хасидской камарильей, демонстративно не явился на церемонию прощания. Уж кто кто, а он-то знал, кого именно ФСБэшники подложили в гроб.

УБИЙСТВА. УБИЙСТВА. УБИЙСТВА. И до сего дня бандитизм, вандализм, насилие и убийства в так наз. «церкви», подконтрольной ФСБ, продолжаются. Священнослужителей убиты в России десятки, сотни. Убивают целыми семьями, поджигают дома, травят, лишают сана, доводят до смерти, отбирают детей в ювенальное рабство. Убили 5 монахинь Марфо-Мариинской Обители. Убили священника РПАЦ о. Алексия Горина. Убили и самого Предстоятеля РПАЦ митрополита Валентина Русанцова. Убили священника о. Даниила Сысоева, ревностного обличителя инославного нечестия. За критику патриархии и Кирилла убили актёра Андрея Панина. Сколько ещё народа православного поубивают наши враги, пролезшие на самые вершины церковной и государственной власти? ДОКОЛЕ?!

Предупреждение Алексию II от св. Феодосия Печерского за 5 лет до Кончины.

Это случилось в Алтаре храма в Астрахани 28 октября 2002-го года. Патриарх намеревался служить Панихиду по Жертвам Дубровки. Присутствовало множество архипастырей, священников, служителей. У этого событие десятки свидетелей. Святой Феодосий предстал прямо перед патриархом, с посохом и в схиме. В его светлых пронзительных глазах не было гнева, но был заметен жестокий укор. Алексий сам передал дословно то, что услышал от старца-игумена. «Отпали от Бога - ты и многие братья твои, и к диаволу припали. И правители Руси не правители уж суть, а кривители. И Церковь потворствует им. И не стоять вам по правую руку от Христа. И ждёт вас мука огненная, скрежет зубовный, страдания бесконечные, аще не опомнитесь, окаянные. Милость Господа нашего безгранична, но слишком долог для вас путь к спасению через искупление бесчисленных грехов ваших, а час ответа близок». Патриарх был до такой степени потрясён, что попал на несколько дней в больницу. Как он изменил свою жизнь после этого события, какие начал творить дела покаяния и милосердия, Свидетель только Бог.

Во всяком случае Алексий II открыто пошёл против установок ФСБ: не признал «найденных» останоков Царской Семьи и не явился на церемонию «захоронения» в Петропавловской Крепости (1998). Не признал «идентификации», проведённой в Пентагоне (2008). Повсеместно по России прославлял Подвиг Царственных Мучеников и Новомучеников Российских. Не убоялся угроз со стороны безБожного Запада и остался на позициях веры, когда на сессии ПАСЕ в 2007-м заявил перед мировым правительством: «Технологический прогресс по-новому ставит вопрос о правах человека. И верующим людям есть, что сказать по вопросам биоэтики, электронной идентификации и иным направлениям развития технологий, которые вызывают обеспокоенность многих людей. Человек должен оставаться человеком - не товаром, не подконтрольным элементом электронных систем, не объектом для экспериментов, не полу-искусственным организмом. Вот почему науку и технологии также нельзя отделить от нравственной оценки их устремлений и их плодов.»

Явление и. Ферапонта Оптинского паломникам за 5 лет до Кончины патриарха.

В ночь на 18 апреля 2003 г. в Оптиной Пустыни паломникам из Тулы было явление и. Ферапонта (Пушкарёва), одного из 3-х мучеников, погибших на Пасху-1993 г. в Оптиной. Это был день 10-летие их Подвина за Россию, за Русский народ. В этом году исполнилось уже 20 лет Подвига Оптинских Мучеников, иеросхимонаха Василия (Рослякова), инока Трофима (Татарникова) и инока Ферапонта (Пушкарёва). Смиренный инок вошёл в автобус, в котором отдыхали перед Ранней Литургией большая группа паломников из Тулы, наполнив автобус благоуханием. Сначала поблагодарил за приезд именно в этот день, пообещал молиться за каждого. Далее вёл беседу о Церкви, о ситуации в России, о том, что необходимо делать для Спасения. Приводил пример подвижницы, схимонахини матушки Сипфоры, просил посетить её келью и могилку в Клыкове (12 км от Оптиной). «Всем верующим и Церкви сегодня уже приготовили наручники и кандалы, тюрьмы и лагеря, Соловки зарешетчены, и списки составлены. 2 дня - и новый концлагерь готов. Но милость Царицы Небесной хранит Россию,» - утешал инок. В конце беседы просил усердней молиться о патриархе Алексии II, так как он на Кресте распинаем , терпит нападки, великий мученик. «Россия воссияет, скажет ещё своё слово в судьбах мира, и суждена нам хорошая жизнь, роды и роды»...

Требуем вскрытия так наз. «гробницы патриарха» в Богоявленском соборе, проведения экспертизы и следствия.

ПУТИН, КУДА ДЕЛ ПАТРИАРХА?!

УЖ НЕ К КРАСНОЙ ЛИ БОРОДЕ - В ТВОЙ ЛЮБИМЫЙ ШКАФЧИК?

Режим Путина /Менделя/Гундяева - это трон на крови и костях Русского народа.

Икона режима Путина.

5 мая 1999 г., когда Путин начал взрывать Россиию и власть снова захватило КГБ, Икона начала мироточить и вскоре на лике Спасителя появились первые капли крови.

Так же с 2001 г. в Воронежской обл. кровоточит Икона Валаамской Богородицы (Костомаровская Свято-Спасская обитель) и с 2008 г. Икона Царской Семьи в г. Днепропетровск, Украина (храм Царственных Мучеников).

Молитва Чудотворному Державинскому Спасу.

Господи Иисусе Христе, на Голгофском Кресте Распятие претерпевый и Кровь Свою честную за спасение рода человеческого в неизреченных муках проливый, и ныне с Иконы Твоея в селе Державино в центре Державы Российския обильно Ю изливаеши. Молимтися, Всемилостивый Искупителю наш, с великим плачем и сокрушением, ибо неисчетны грехи наша, и Страждет Спасителю наш, даже до Крови, нам в укор и во осуждение, но и во Знамение Милости, призыв к покаянию и исправлению. Окамененное нечувствие сердец наших да смягчится созерцанием великой страшной Тайны Божественна Страдания и Крови Твоея, с Лика Твоя на Иконе обильна изливаема.

Господи Иисусе Христе! На Божественну Кровь, на Голгофе истекшую, Ангели не могли взирати без страха и трепета: Солнце позна запад свой и померкло в той час, когда на Кресте проливал Ты Кровь Свою за ны, земная твердь восколебалась как море, не терпя тяжести капель Ея, и Завеса Храма раздралася. Не дай же и нам, грешным без трепета и содрогания всех уд наших взирати на велие Чудо сие от Иконы Твоея в с. Державино явленное в последняя времена. Вот мы, рабы неключима, пред Иконой Твоея взываем: прости нас, грехми и беззаконьями вновь и вновь Тя, Спасителя нашего, распинающих.

Да будет Знамение сие верным - во упреждение мук их в последняя времена и духовных сил приложение, малодушным - в вере укрепление, отпавшим - возвращение, не любящим Тя - любовью к Богу и к ближним во воспламенение, Державе нашей Российской - во обетование примирения с Богом и от ига инославна избавление. Как молил Ты Отца на Голгофе за мучителей Своих, говоря: «не ведают бо что творят», так помилуй и нас грешных, распинающих Тя своими страстьми и похотьми, но прощения пред Иконою сей от сердца взыскующи, и дай людием православна мужество отцов наших, душам разумение и Спасение, Державе Российской во грехе отступления от Святей веры Православныя покаяние, прощение и от бед избавление. Да будет на нас милость Твоя, Владыка Господи, Твоего Отца Вседержителя и Святаго Духа. Аминь.

Православные, молитесь Вседержителю,

да откроет народу место нахождения тела убиенного патриарха Московского и Всея Руси, Алексия II , мученика.

Да Воскреснет Бог и да расточатся врази Его!

Яко исчезает дым, да исчезнут!

Пюхтицкий монастырь

На протяжении многовекового периода существования монашеских общин продолжаются размышления о том, что такое послушание. Как будто бы всё ясно, однако в каждом отдельном случае возникают вопросы и недоумение. «Послушливую душу любит Господь», — указывает преподобный Силуан Афонский. О том, что такое послушание и всегда ли его правильно понимают монашествующие в современном мире, размышляет настоятельница Пюхтицкого Успенского ставропигиального женского монастыря игумения Филарета (Калачева).

Отcечение воли

«Послушание выше поста и молитвы», — гласит духовная мудрость. Эти слова прозвучали из уст старой монахини, помогать которой нас, молодых тогда еще богомольцев, поставила благочинная монастыря мать Фотина. Слышали мы их впервые, и одна из нас не без насмешки спросила: «Что-то я такого в Евангелии не читала. Где об этом написано?» Монахиня ничего не ответила, а вечером принесла Библию, открыла ее и сказала вопрошавшей: «Читай...» Мы прочли и словно прозрели: И отвечал народу Самуил: неужели всесожжения и жертвы столько же приятны Господу, как послушание гласу Господа? Послушание лучше жертвы и повиновение лучше тука овнов (1 Цар. 15, 22).

Отчего иноческая жизнь строится на краеугольном камне святого послушания? Для православного человека, особенно же и в первую очередь для того, кто дал монашеские обеты, послушание — это прежде всего исполнение воли Божией. Послушание гласу Господа не что иное, как богопознание, без которого невозможно приготовить себя к тому, что ожидает каждого за гранью земного бытия. Скажем также вслед святым отцам: послушание — выражение благочестия. Преподобный Антоний Великий пишет: «Быть благочестивым есть не что иное, как исполнять волю Божию, а это и значит знать Бога». Святые отцы говорят, что воля — это единственное, что действительно принадлежит нам, а всё остальное — дары от Господа Бога. Поэтому отречение от своей воли ценнее многих других добрых дел.
И все-таки: не всем и не всегда бывает до конца понятно важнейшее значение послушания.
Вдумаемся. Вслушаемся. Вникнем.
Послушание.
Непослушание.

Не правда ли, какие привычные, с детства знакомые слова! И, произнося их, мы подчас не задумываемся над многообразием заложенного в них содержания. А ведь если говорить о послушании, то это четыре взаимосвязанных понятия: 1) соответствующая добродетель; 2) дисциплинарно-воспитательный принцип; 3) обязанность или должность; 4) один из методов духовного окормления.
Для людей, накрепко связавших свою жизнь с Церковью, главное здесь — добродетель послушания с ее особенным, только в церковной и тем паче монастырской жизни открывающимся смыслом. Здесь и отсечение своей воли, и безграничное доверие наставнику, скрепляющий и оживотворяющий тончайшие человеческие отношения дух любви. Без нее церковная дисциплина теряет свое спасительное значение, вырождаясь в мирское по духу явление (исполнительность или повиновение). Бывает, что и духовное окормление оказывается неполезным, а то и вредным, если в нем исчезает послушание как добродетель и возникает жесткий наставник, «младостарец», заслоняющий собой весь небосклон веры, в том числе и образ Христа.

Недоверие Богу

Но все-таки что же такое непослушание?
Божественное Откровение говорит о первом акте непослушания. Денница восстал на Бога и увлек за собой часть ангелов, через гордыню отпавших от единства Божественной любви.
Затем грехопадение прародителей. Вспомним, с чего начинается их преслушание? С внутреннего, поначалу непроизвольного, недовольства заповедью, которое проскользнуло в ответе жены на лукавый вопрос змия (ср.: Быт. 3, 2-3). Не ради любви к Богу, не ради преданности Ему соблюдает она заповедь, а только из страха… После этого ответа нашей праматери диавол начинает прямо клеветать на Бога.
Подумаем: кому (Богу или мужу) она оказывает непослушание, вкушая от запретного плода, если заповедь была дана Адаму до ее создания, а от него она уже получила ее в качестве священного предания? Это непослушание Богу через мужа. Так и непослушание в церковных вопросах вышестоящему по иерархии лицу — это непослушание Богу через непослушание тому, кого Он поставил управлять.

Наша праматерь не убеждена в своей правоте, но не уверена ни в Боге, давшем заповедь, ни в муже, передавшем ее. Да и слова змия хотя и не были ею отвергнуты, но и приняты на веру тоже не были как противоречащие тому, что она знала до сих пор. Однако ее сомнение уже само по себе несет в себе некую червоточину, если не сам грех, то, безусловно, зерно греха, ибо содержит недоверие Богу. Не находя для себя опоры, она ищет ее в себе самой и начинает рассматривать древо познания добра и зла как бы «свободным от предрассудков взглядом».

Именно так: непослушание человека начинается с недоверия Богу. Однако одно лишь недоверие не может быть положено в основу жизни. И оно сменяется доверием себе как Богу; сомнение перерастает в безверие. Для такого рода безверия характерно не отрицание бытия Божия, но убеждение, что, даже если Бог и есть, жить следует не по вере, не по заповедям Божиим, а по иному стандарту: по обычаям, своим законам и нравам.

Наши прародители не отрицают бытия Божия, но словно игнорируют его. Жена не обращается к Богу за советом, когда слышит богохульную клевету змия и когда не обнаруживает внешних признаков опасности в древе познания добра и зла. Она не спрашивает ни о чем и своего мужа, сообщившего ей Божию заповедь. Она не отвергает мужа, не заявляет о непризнании его главенствующей роли; Ева просто пренебрегает богоустановленной супружеской иерархией. И он, Богом поставленный главенствовать над женой, иными словами — нести за нее ответственность, вместо того чтобы вразумить и спасти ее, призвать в помощь Бога или хотя бы спросить Его, как следует поступить, он тоже как бы не слышит своего Отца Небесного, не слышит Его заповеди.

Ропот вместо стыда

Первые явные последствия грехопадения, наступают лишь тогда, когда весь человеческий род в лице обоих наших прародителей отпадает от Бога (ср.: Быт. 3, 7). Пока жена сама вкусила плод, ничего еще не произошло катастрофичного, а когда ее в грехе поддержал муж, тогда весь человек пал.
Бог делает один шаг за другим навстречу человеку, предоставляя ему возможности свободного покаяния, но тот лукаво упорствует (ср.: Быт. 3, 8-13).

Адам и Ева мало того что не каются в непослушании, они в нем еще и укореняются! Они уже не просто ослушники по немощи и не всего лишь жертвы соблазна и обмана; теперь они не только пассивно уступают диавольскому соблазну, но усиленно противятся спасающему их Богу, противятся изнутри своего теперь уже падшего существа, потому что познанное ими зло изъязвило и замусорило неистребимый в них образ Божий. Они предпочли закоснеть в своем непослушании, а пусть ложный, но всё же стыд сменился ропотом: Жена, которую Ты мне дал… (Быт. 3, 12). Если святитель Василий Великий говорит об Адаме: «Скоро оказался Адам вне рая, вне блаженной жизни, сделавшись злым не по необходимости, но по безрассудству», то что тогда сказать о Еве? Лишь потом Адам будет страдать и рыдать, но не столько оттого, отмечает преподобный Силуан Афонский, что так пожалел о рае, сколько потому, «что лишился любви Божией, которая ненасытно каждую минуту влечет душу к Богу»1.

Так зародилось и укоренилось в роде человеческом непослушание, богоборческая сущность которого остается на протяжении тысячелетий неизменной, меняются лишь внешние формы его проявления, средства прикрытия и способы оправдания.
Непослушание Каина от родительского отличается по форме и по степени зла. Бог предостерегает Каина о лежащем у дверей грехе (Быт. 4, 6-7), но Каин, вместо того чтобы властвовать над грехом, идет у него на поводу и совершает первое убийство. Корень — всё то же непослушание, потому что любую, самую мощную страсть можно обуздать с Божией помощью — достаточно лишь преклонить свое сердце под иго послушания… Однако Каин делает другой выбор.

Братоубийство тут не только месть из зависти, но еще и богоборческое действие. Авель мешает Каину обустраивать землю изгнания; мешает самим своим существованием, он молчаливо обличает Каина в его богоборчестве. Авель послушливым устремлением своего сердца к Богу напоминает старшему брату об утраченном рае, о том, что единственный смысл их изгнания оттуда — восстановление богоподобного человеческого достоинства через покаяние в ожидании Того, Кто сотрет главу змия (Быт. 3, 15). Он неудобен своему старшему брату, мешает ему в созидании цивилизации, достижения которой должны возместить утраченное блаженство.
Каин — символ мира, который во зле лежит (1 Ин. 5, 19) и во все времена гонит того, кто не от мира сего. Если он и обращается к Богу, то лишь ради мирских же благ, и признает только такую «полезную» религиозность. Богоугодность служения Авеля обличает богопротивность сердечного устроения Каина. В мире Каина нет места Авелю.

Горбатого даже могила
не исправит

На примерах истории Ветхого Завета можно сделать вывод, что духовный крах ожидает всякого, кто пытается построить жизнь на непослушании, или еще ужасней, когда непослушание для людей становится (стало) нормой жизни. С болью в сердце приведу один пример из истории Пюхтицкого монастыря. Игумения Иоанна (Коровникова) назначила некой сестре А. нести послушание уставщицы в Гефсиманском скиту, где проживали престарелые монахини. Та отказалась, сославшись на плохое здоровье. Затем нашлась еще одна причина: в Гефсимании Божественную литургию служили только один раз в неделю, что никак не могло удовлетворить ее духовные потребности. Матушка игумения попросила владыку Иоанна (Булина) поговорить и вразумить сестру А., но и разговор с епископом не пробудил монахиню от безумия непослушания. Вскоре она ушла из обители, долгое время скиталась по миру, но, зная доброе сердечное устроение игумении Иоанны, попросила у нее прощения и вернулась в монастырь. А через некоторое время опять отказ от послушания.

Говорят, горбатого могила исправит, но, увы, не в этом случае. Перед смертью мать А. скрутила судорога, вывернувшая ее тело в неестественную скрюченную позу. Даже смерть не выпрямила мышцы спины, ни рук, ни ног. Хоронить ее пришлось в специально сколоченном ящике, ни в какой гроб уложить ее было невозможно. Только ли непослушание стало причиной столь мучительной кончины? Никто не может однозначно ответить на этот вопрос. Но что-то побуждает нас думать, что грех непослушания, нераскаянный грех, вполне мог привести несчастную мать А. к подобным страданиям.

Служение за святое послушание

В «Символе веры» мы исповедуем Церковь единой, святой, соборной и апостольской. Послушание защищает наше единство в Боге, устанавливает для церковной иерархии строго канонические рамки. Оно приобщает к святости Божией, способствуя освящению и очищению души и тела человека. Послушание обеспечивает соборность (целостность центростремительного единения во Христе2) нашего соработничества с Богом (ср.: 1 Кор. 3, 9); являет собой и хранит иерархический принцип устроения Церкви как Богочеловеческого организма, «от Бога установленного общества человеков, соединенных православною верою, законом Божиим, священноначалием и таинствами»3.

Во избежание устроения церковной жизни в мирском духе Господь предельно ясно задал нам ориентир церковно-иерархического принципа отношений, сказав: Вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими; но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом; так как Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих (Мф. 20, 25-28). Господь пришел, чтобы послужить, значит, основной признак власти в Церкви — служение за святое послушание. И самый близкий и лучший пример для нас, пюхтицких сестер, — судьба и служение схиигумении Варвары (Трофимовой), управлявшей нашим монастырем сорок три года. Она не хотела покидать Вильнюсский Мариемагдалинский монастырь, свою наставницу, игумению монастыря старицу Нину (Баташеву), к которой была привязана всей душой. Но Святейший Патриарх Алексий II сказал ей: «Будете игуменией за святое послушание», и она отправилась в Пюхтицу. Православный народ нашего Отечества нарек ее Игуменией всея Руси. Это ли не высшая оценка ее трудов? Это ли не признание исполненного ею до конца долга святого послушания?

«Послушание свыше»

Не напрасно, не ради красного словца в церковной среде исполняемые обязанности (от простейших разовых поручений до патриаршего служения) принято называть послушаниями. Высокий смысл послушания в том, что любой труд в Церкви, любое служение направлено к Богу во исполнение Его воли. И важнейшее деятельное послушание — это начальствование любого уровня.
Послушание — процесс встречный. «Господи, воззвах к Тебе, услыши мя, — обращаемся мы к Богу. — Услыши мя, Господи… Вонми гласу моления моего». Мы хотим, чтобы Господь нас слышал и слушал. При этом мы понимаем, что одно из условий быть услышанными Богом — послушание Ему путем исполнения Его заповедей и вверение себя в Его волю, в том числе и через послушание иерархически вышестоящим лицам. Это верно. Однако нельзя упускать из внимания еще такую деталь: Бог, слыша и исполняя наши молитвы, оказывает нам своего рода «послушание свыше».

Господь слушает нас и слышит: готовы ли мы проявить послушание своим ближним, нижестоящим по иерархической лестнице? Как нам порой не хватает способности услышать того, кто взывает «снизу»! Как важно иной раз просто услышать и понять человека.
Чтобы добродетель послушания давала богоугодные плоды, тот, кому по положению оказывается послушание, должен ради Христа опережать своего послушника любовью и смирением, человеколюбиво, но без тени человекоугодия прислушиваясь к нему и, таким образом, давая место действовать Богу.

«Если ты настоятель братии, — пишет Авва Дорофей, — пекись о них с сокрушенным сердцем и снисходительным милосердием, наставляя и обучая их добродетелям делом и словом, а более делом, потому что примеры действительнее слов»4.

Крайности неофита

Для нашего времени характерно сочетание несочетаемого. Не только новообращенные православные христиане, но и новоначальные, взыскующие монастырской жизни, порой совмещают в себе явления несовместимые и, казалось бы, невозможные: они, с одной стороны, проявляют болезненную жажду полного подчинения, ошибочно принимая ее за ревность о послушании, а с другой — безудержное своенравие, чуждое элементарной дисциплины, лукаво истолковываемое как взыскание свободы во Христе.
Крайности человеку всегда трудно преодолевать, особенно если речь идет о крайностях неофита, неизбежных и естественных на определенном этапе. Но когда в новоначальных сочетаются противоположные крайности: желание полного отказа от собственной воли и отсутствие элементарных навыков дисциплины и самоконтроля; когда, казалось бы, жаждут достичь смирения и готовы поливать сухое дерево, а между тем проявляют нескромность, дерзость, несдержанность, сварливость, склочность, тогда возникают серьезные проблемы.

В этой ситуации, как никогда прежде, важно осмыслить понятие послушания как добродетели, обращенной к Богу и осуществляемой ради Него. Отсюда уже становится понятной богоборческая природа непослушания как стремления падшей души «сделаться каким-то отдельным, самостоятельным, первенствующим существом, для которого должно существовать всё прочее». И если послушание со смирением «суть искоренители всех страстей и насадители всяких благ»5, то непослушание с гордыней — с точностью до наоборот.

Как уже говорилось ранее, у слова «послушание» есть несколько значений: это и добродетель, и дисциплинарно-воспитательный принцип, и круг обязанностей, и специфическая форма духовного окормления. Беда современного монашества от путаницы в связи с этой омонимичностью. В особенности это стало актуально четверть века назад, когда мало-помалу начали издаваться книги святых подвижников. Дело, несомненно, благое, и можно только благодарить Бога, что и Священное Писание, и святоотеческое наследие стали общедоступными. Но проблема в том, что возрождение религиозного книгоиздательства с самого начала пошло стихийно, как и многое другое в конце 1980-х годов. Не было (да и не могло быть) организовано какой-либо скоординированной системы, которая обеспечивала бы логичную последовательность просветительской деятельности в области православного книгоиздательства. В результате у многих неофитов образовалась в головах довольно-таки небезопасная каша. Стала не только возможной, но и типичной ситуация, когда c первого взгляда может показаться, что человек, просящийся в монастырь, уже достиг духовных высот и его/ее «просвещенное» состояние осталось лишь формально признать и утвердить постригом в великую схиму, которому, словно по какому-то бюрократическому недоразумению, должны предшествовать предварительные этапы жизни в послушании.

Вспоминается одна молодая и «начитанная» девушка, приехавшая в Пюхтицкую обитель в поиске «постнического жития», которая цитировала на память внушительные фрагменты из преподобного Симеона Нового Богослова. Когда я задала ей вопрос, а знает ли она наизусть какие-нибудь стихотворения А.С. Пушкина, та опешила, словно я осквернила ее слух и оскорбила в самых благочестивых чувствах.

Здесь уместно вспомнить, что святитель Игнатий (Брянчанинов) в книге «Приношение современному монашеству» предостерегает от бессистемного чтения духовной литературы, советуя для начала ограничиться внимательным изучением Нового Завета (текст и святоотеческие толкования). Для этого необходимо еще и жить по заповедям: тогда возникают проблемные ситуации морального выбора, побуждающие увидеть новые аспекты христианской нравственности и глубже усвоить этические понятия, содержащиеся в изучаемом тексте. И только тогда, «положив себе за правило жизни учение и исполнение евангельских заповедей, без увлечения направлениями, доставляемыми разными сочинениями святых отцов, можно начать чтение их для ближайшего и точнейшего ознакомления с монашеским многотрудным, многоболезненным, но и не нерадостным подвигом». Для формирования добродетелей важна постепенность, нарушение которой чревато разрушением духовной жизни. Преподобный Иоанн Лествичник предостерегает от стремления к несвойственным на определенном этапе добродетелям как о дьявольском искушении, которое учит новоначальных преждевременно устремляться к высшим добродетелям, чтобы они «не получили их и в свое время»6.

Ниша в системе

Особенный вред происходит от смешения понятий послушания как формы духовного окормления и послушания как дисциплинарного акта — это понятия близкие и взаимопересекающиеся, но не тождественные. Другая опасность в отождествлении понятий послушания как добродетели и как формы духовного окормления.
Между тем нередко бывает, что новообращенный, вдохновившись чтением аскетической литературы и возревновав о святости, устремляется на поиски духовного окормления по образцу того, что он себе намечтал на основе прочитанного о древнем монашестве. Его фантазии требуют воплощения и приводят его в монастырь, где он надеется отыскать себе опытного руководителя. Но именно эти же фантазии мешают ему как в выборе наставника, так и в окормлении у него, потому что новоиспеченный ревнитель стремится втиснуть его в прокрустово ложе аввы, которого он себе придумал.

И тогда либо он разочаровывается, не находя искомой святости и прозорливости, либо очаровывается, найдя на свою голову наставника, охотно откликающегося на готовность новоначального всецело ему довериться.
Возможен и другой вариант развития событий, когда, разочаровавшись в себе, в наставнике, в современном монашестве и т.д., человек не отпадает от веры, не уходит из монастыря (если принят постриг), но ищет удобную нишу в системе, чтобы, находясь внутри нее, жить по своей воле. Он начинает «подтягивать» под эти свои планы всё, что может найти в

Священном Писании и святоотеческом предании. Когда надо использовать своего ближнего, он прибегает к святотеческим наставлениям об отсечении воли и отказе о какой-либо заботе о себе; когда надо оправдаться перед своей совестью за уклонение от нежелательной нагрузки, неудобных обязанностей или неприятного поручения или же когда не хочется принимать обличения или совет от игумена, тогда вспоминает и о том, что говорится у отцов о разуме и свободе как основных чертах образа Божия в человеке, и о том, что нынче духоносных старцев нет и по послушанию жить невозможно. По сути, это латентное непослушание Богу. Это молчаливый, но осознанный отказ от следования идеалу, от служения добродетели, от ревности идти по тесному крестному пути заповедей Христовых, о которых Сам Господь говорит: И кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня (Мф. 10, 38).

Сквозь «тернии и волчцы»

Нет послушания как дисциплины без послушания как добродетели. Но нет иной возможности стяжания этой добродетели, иначе как путем ее самоотверженного дисциплинарно-воспитательного осуществления. Послушание — это проявление любви. Эту истину мы познаем задолго до вступления в монастырь: еще в своем же младенчестве по личному опыту. Как еще ребенок может выразить свою любовь к родителям? Разумеется, чувства выражаются и в ответной к ним нежности, но выражение деятельной любви ребенка к своим родителям — это послушание (как и со стороны родителей, целенаправленное воспитание в ребенке послушания — проявление именно родительской любви, заботящейся о формировании в нем добродетельной души). Добродетель любви формируется в труде над землей своей души, которая поначалу приносит своему делателю сплошь терния и волчцы (Быт. 3, 18).

Принцип формирования добродетели прост. Если ее нет, надо ее осуществлять, как если бы она была. «Если ты находишь, что в тебе нет любви, а желаешь ее иметь, — наставляет нас преподобный Амвросий Оптинский, — то делай дела любви, хотя сначала и без любви. Господь увидит твое желание и старание и вложит в сердце твое любовь»7. Это касается как высшей добродетели — любви, так и любой другой, и в первую очередь ее первейшего проявления — послушания как дисциплинарно-воспитательного принципа, без которого нет монашеской жизни.

Справка

Игумения Филарета (Калачева), настоятельница Пюхтицкого Успенского ставропигиального женского монастыря (Эстония), родилась 20 марта 1968 г. в Куйбышеве. Крещена в младенчестве в Покровском соборе г. Самары. В 1992 г. окончила биологический факультет Самарского государственного университета по специальности «эмбриолог и генетик». В том же году принята в число сестер Пюхтицкого Успенского женского монастыря. Проходила послушания в гостинице, на клиросе, была фотографом обители, много лет несла послушание старшей келейницы при игуменском доме, выполняла поручения настоятельницы по строительным и ремонтным работам монастыря, принимала участие в публикациях книг по истории Пюхтицкой обители. 7 ноября 1993 г. пострижена в рясофор, 21 марта 2002 г. — в мантию с наречением имени в честь святителя Филарета, митрополита Московского. Решением Священного Синода от 5 октября 2011 г. назначена игуменией Пюхтицкой обители. В сан игумении возведена Святейшим Патриархом Кириллом 19 ноября 2011 г.

Примечания:
1 Софроний (Сахаров), архим. Старец Силуан. Жизнь и поучения. М.: Воскресение; Минск: Университетское, 1991. С. 401.
2 «Представьте себе круг, средина которого называется центром, а прямые линии, идущие от центра к окружности, называются радиусами. Таково естество любви: насколько мы находимся вне и не любим Бога, настолько каждый удален и от ближнего. Если же возлюбим Бога, то сколько приближаемся к Богу любовью к Нему, столько соединяемся любовью и с ближним; и сколько соединяемся с ближним, столько соединяемся с Богом» // Авва Дорофей, прп. Душеполезные поучения. М.: Правило Веры, 1995. С. 105.
3 Филарет Московский, свт. Пространный христианский катихизис Православной Кафолической Восточной Церкви. М.: ИС РПЦ, 2006. С. 61.
4 Авва Дорофей, прп. Душеполезные поучения. М.: Правило Веры, 1995. С. 213-214.
5 Варсонофий Великий и Иоанн Пророк. Руководство к духовной жизни, в ответах на вопрошения учеников. М.: Изд-во Донского монастыря, 1993. С. 166.
6 Иоанн Лествичник, прп. Лествица. М.: Правило Веры, 1999. Степень 4: О блаженном и приснопамятном послушании. С. 125.
7 Амвросий Оптинский, прп. Душеполезные поучения. Изд-во Введенской Оптиной пустыни, 2009. С. 152-153.

В Эстонии – это особое место паломничества не только православных из России и Прибалтики, но и из многих других стран. Сюда едут из самых разных уголков мира, невзирая на визовый режим и пограничные формальности. Едут в одиночку и группами, надолго и на один – два дня. Кто-то приезжает на экскурсию, чтобы познакомиться с жизнью монастыря, кто-то едет для труда и молитвы, а иные направляют свои стопы в эти края для того, чтобы понести нелёгкий, но благословенный иноческий подвиг.

Сам монастырь расположен в небольшом селении Куремяэ, что означает «Журавлиная гора», на северо-востоке Эстонии, примерно в 30 километрах от границы с Россией. Два раза в неделю (по понедельникам и пятницам) из Таллина до Куремяэ ходит прямой автобус (дорога обычно занимает около трёх часов). В остальные дни добраться сюда тоже несложно: на междугородном автобусе можно доехать до города Йыхви, а из Йыхви на пригородном автобусе до Куремяэ (в будни 7 – 8 рейсов в день, в выходные автобусы ходят реже). Поездка от Йыхви до Куремяэ заняла у меня около часа. Вышел я на последней остановке, около продуктового магазина. К монастырским воротам вверх вела широкая дорога, с симпатичными берёзками, окаймляющими её с обеих сторон. Подойдя к воротам, я перекрестился и с благоговением вошёл внутрь. «Какое счастье, что наконец-то удалось приехать в Пюхтицу», – порадовался я, ступив на землю обители. Дороги к игуменскому дому я не знал, никаких указателей у входа не было, и дежурных я тоже найти не смог. Следуя указаниям встретившейся мне монахини, я вышел к трём одинаковым домикам, расположенным напротив входа в самый большой храм – Успенский собор. После дополнительных расспросов удалось узнать, что дом игумении – это тот, что посредине. Оказалось, я попал в монастырь через хозяйственные ворота. Святые врата расположены вблизи Успенского собора, и там, конечно, есть дежурный, готовый помочь приезжему богомольцу.

Монастырь приятно поразил меня своей аккуратностью и чистотой. Также аккуратно и чисто было в паломнической гостинице, где меня разместили на два дня. Трапеза для паломников была необыкновенно вкусной и питательной; особенно мне понравился яблочный конфитюр и монастырские творог и сметана. Конечно, за всей этой красотой, благолепием и аккуратностью кроется кропотливый ежедневный труд сестёр и тех паломников, которые приезжают в обитель разделить с насельницами часть их забот.

Пюхтицкий Успенский женский монастырь был основан в 1891 году. По преданию, у горы в селении Куремяэ в XVI веке было явление Божией Матери. Вблизи того места, где явилась Божия Матерь, в ветвях дуба была обретена икона Успения Пресвятой Богородицы. С того времени местные жители стали называть гору Пюхтицкой, в переводе с эстонского – Святой. Большую роль в становлении обители сыграл святой праведный Иоанн Кронштадский, покровитель и духовный наставник первых сестер. С 1891 года Пюхтицкий монастырь не закрывался ни на один день; значительное попечение о нём ещё со времени управления Таллинской епархией проявлял . С июня 1990 года монастырь является ставропигиальным, то есть находится в прямом подчинении Святейшему Патриарху.

Матушка Филарета о себе и о монастырской жизни

С момента основания монастыря в нём сменилось семь настоятельниц. С 1968 до февраля 2011 года обителью управляла . Восьмой настоятельницей в ноябре 2011 года стала игумения Филарета (в миру – Ксения Викторовна Калачёва). Родом она из Самары, в монастырь поступила в 1992 году.

Матушка Филарета рассказывает:

– Я родилась в православной семье, биография у меня самая обычная: школа, затем биологическое отделение химико-биологического факультета Куйбышевского государственного университета. Я очень люблю город, где родилась, Волгу, среднюю полосу России. Это моя родина, и к ней всегда относишься трепетно – ведь невозможно забыть то место, где прошло твоё детство, тех людей, с которыми ты вырос. Родители каждое лето старались вывезти нас, детей, на Чёрное море. Я занималась серьёзно плаванием, и эти поездки к морю не только приносили радость, но и положительно сказывались на здоровье. И вот как-то я вернулась после очередной такой поездки домой, вся загорелая. Может, на третьем курсе тогда училась или на четвёртом, точно не помню. После воскресной Литургии решила подойти побыстрее ко кресту, чтобы приложиться и бежать по своим делам. А в это время наш самарский владыка Иоанн (Снычёв) говорил проповедь.

– Будущий митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский?

– Да, он с 1969 до июля 1990 года управлял Куйбышевской епархией. Мама была его духовной дочерью, очень его любила и обращалась к нему за советом. Так вот, в то воскресенье владыка говорил о том, что люди бессмысленно проводят дни, беспечно тратят своё время. Говорил, что они лежат на пляже, подобно свиньям, сгорая под солнцем. Я почувствовала, что это сказано для меня. Ко кресту решила не подходить, тихонечко отошла и со стыдом покинула храм. Дома посоветовалась с мамой: может быть, нам съездить в монастырь, потрудиться, помолиться? И монастырю поможем, и для своей души польза будет. Мама ответила: «Давай у владыки спросим, куда он посоветует, туда и съездим». Владыку как раз перевели в Петербург, и он нас благословил поехать в Пюхтицу. Так произошло моё знакомство с Пюхтицким монастырём.

– Летом 1991 года, после сдачи экзаменов я поехала с мамой в Эстонию, – продолжает матушка игумения. – Мама потом вернулась в Самару на работу, а я на всё лето осталась, не хотелось уезжать. Стала проситься в монастырь. Мама, конечно, всё поняла, но попросила, чтобы я окончила университет, получила диплом. У меня же было другое настроение: ну кому в обители пригодится моя профессия – эмбриолог и генетик? Что я буду делать с этим дипломом? Однако владыка Иоанн тоже сказал, что учёбу нужно завершить. Я спросила у игумении Варвары, но и её ответ был таким же: «Заканчивать учебу!» Мне тогда показалось, что двери монастыря для меня закрыты.

– Вероятно, для вас это стало большим огорчением?

– Да, для меня настал год горького ожидания и испытания. Мне ведь очень понравилось в монастыре, хотя я сразу заметила, какой колоссальный труд несут сёстры. Трудились все. Я помогала в гостинице, с утра до ночи и с ночи до утра. Свободного времени совсем не было. Порой даже на службу не успевали: надо за гостями убрать, помыть, протереть пыль... Некоторые говорят, что всё это суета. Конечно, во всех делах человеческих от суеты никуда не денешься, но, несмотря на постоянную занятость, сёстры никогда не забывали о молитве. И труд был созидающий, во славу Божию и на благо святой обители. Как говорила матушка Варвара, труд можно приравнять к молитве, если он выполняется с чувством благодарности Богу и воспринимается как служение Господу.

– Что, наверное, непросто, особенно если труд изматывающий и тяжёлый…

– Я вспоминаю, как мы ездили на покос. Сёстры постарше ехали, чтобы косить, а мы выезжали попозже – сушить сено. Начинаешь ворошить это сено (а места здесь влажные, жара тяжело переносится), с непривычки утомляешься не столько от работы, сколько из-за жары. К тому же в поле летали огромные оводы и наводили ужас. И вот среди этой жары и пугающих насекомых звучит голос: «Сёстры, идите чай пить!». Это сестра-самоварница растопила самовар и зовёт. Все приходят уставшие, садятся пить чай, друг над другом подшучивают, но по-доброму, без всякой злости, без сарказма. Сразу легко и хорошо становилось, и даже усталость проходила. Это меня покорило, а потому уже хотелось с ними трудиться, хотелось остаться с ними навсегда. Меня покорила эта сестринская любовь, хотя, конечно, могли ненадолго и повздорить, все же люди. Но это было так непохоже на то, что происходит в миру, всё было по-другому, с иным отношением друг к другу. Я не видела раньше такой жизни… Но увы, пришлось вернуться в Самару, на учёбу. После Пюхтицы всё вдруг стало дома для меня чужим, даже моя комната. Мама, конечно, расстроилась, понимая, что я уйду.

– Матерям тяжелее всего, – говорит игумения Филарета. – Они первые возлагают на себя этот крест: ведь непросто благословить своё дитя на монашеский путь, отдать Господу и не жалеть об этом. Хотя, думаю, материнское сердце всегда будет скорбеть. Каждому родителю хочется, чтобы ребёнок был с ним, поддерживал в старости, утешал, укреплял. Родители идут на подвиг, отпуская своё чадо в монастырь и лишая себя утешения, но Господь воздаст им за это сторицей.

В Самаре Ксения Калачёва успешно закончила последний курс университета и получила диплом, как и велели ей владыка Иоанн и игумения Варвара. Распрощавшись с родными краями, она купила билет на поезд и уехала в Эстонию, в столь полюбившуюся Пюхтицу, мечты о которой переполняли её весь прошедший год. Здесь Ксения снова окунулась в монастырскую жизнь, но уже не в качестве паломницы, а как полноправная насельница обители, несущая вместе со всеми сёстрами подвиг труда и молитвы, избранный ею на всю оставшуюся жизнь. Вначале она помогала в монастырской гостинице, трудилась на скотном дворе, потом снова были труды в гостинице и, наконец – послушание в игуменской. В рясофор Ксения была пострижена в ноябре 1993 года, а в мантию – в марте 2002 года. В ноябре 2011 года монахиня Филарета стала игуменией Пюхтицкого монастыря.

Кто поступает в монастырь

Сейчас игумения Филарета несёт нелёгкий труд по управлению обителью, в которой живёт около 120 сестёр (из них примерно 90 – монахини и инокини, а остальные – послушницы). До распада СССР монастырь, в основном, пополнялся сёстрами из России. А в наши дни, при закрытой восточной границе и визовом режиме со странами СНГ, это, вероятно, стало затруднительным. Я спросил об этом у матушки настоятельницы.

– Конечно, стало труднее в связи с закрытием границ. Людям приходится оформлять загранпаспорта, получать визы, но, как и прежде, желающие имеют возможность приехать в монастырь, а также поступить в обитель. Принятые в число сестёр со временем получают вид на жительство в Эстонии. Так что и в наши дни монастырь пополняется, в основном, сёстрами из России и стран СНГ.

– В самой России в последние годы открылось много монастырей, так что имеется большая конкуренция, – с улыбкой замечает матушка Филарета. – А прежде наш Пюхтицкий монастырь был единственной женской обителью на территории СССР, куда можно было поступить молодой девушке, не считая единичных маленьких монастырей, сохранившихся на территории Украины, Латвии, Литвы и Молдавии. Но в наше время есть и другие проблемы. К сожалению, очень немногие сейчас идут в монастырь. И в России такое положение, и в других местах. Не знаю даже, с чем это конкретно связано, но предполагаю, что причин много... Наше время очень непростое. Распалась огромная страна, низложены привычные идеалы – всё это, конечно, отразилось на новом поколении. Не представляю, какими стали бы мы, если бы росли в таких же условиях. А сколько неправды, цинизма обрушивается на молодёжь через средства массовой информации! Стираются такие понятия, как верность, постоянство, преданность... Люди становятся все более непостоянными. Если такие и приходят в монастырь, то не остаются, а переходят из одного места в другое. И это тоже проблема. Правда, у нас такой текучки меньше, – в связи с визовым режимом. Среди причин, почему в наши дни немногие идут в монастыри, можно еще упомянуть и тот факт, что сегодня мало молодежи проживает в сельской местности, и по окончании школы многие из них стараются перебраться в город. А ведь всегда в монастырях было больше всего насельников именно из крестьянского сословия, которые умели и любили работать на земле.

Слушая матушку Филарету и во многом разделяя её мнение, я всё же говорю и о положительных сторонах падения коммунистического режима. Ведь именно благодаря развалу тоталитарной советской системы Церковь наконец-то обрела свободу. Не стало препятствий для открытия новых приходов, совершения богослужений в тюрьмах и больницах, миссионерства и церковной проповеди.

– Да, свобода Церкви существует, – соглашается со мной матушка. – Но вы посмотрите, сколько всплыло сект, сколько людей вообще ушло на сторону. Не знаю, как это объяснить, но, несмотря на период церковного возрождения, не так уж и много молодежи стало ходить в храм, и малая доля из них выбирает иноческую жизнь.

Я вспоминаю, как раньше игумения Варвара выбирала насельниц. Перед ней стояли тридцать молодых девушек, а она говорила: «Нет, девочка, у тебя не монашеский путь, нет, тебе в монастырь нельзя...» В результате из тридцати выбирала троих или четверых. Много тогда было желающих жить в монастыре. А что сейчас? К примеру, в 2011 году к нам обратилось всего четыре девушки, трое из России, а одна из Прибалтики. Двоим пришлось отказать – одна была тяжело больная, не смогла бы нести монастырские послушания, а вторая с маленькими детьми (разведённая). Я ей объяснила, что нужно вначале детей воспитать и поставить на ноги, и что в обители не спрячешься от своих обязанностей и скорбей. Конечно, многие люди, приезжающие в монастырь, видят внешнее благолепие, окунаются в благодать, но порой не совсем понимают, какой титанический труд за этим стоит.

«Действительно, труд немалый, – подумал я. – Ведь это не только ежедневные богослужения, уборка, приготовление еды и заботы по приёму паломников». У монастыря имеется крупное подсобное хозяйство: 75 гектаров земли, на которых выращивают зерновые культуры, различные овощи и фрукты (включая яблоки, из которых затем делают столь понравившийся мне конфитюр). Есть скотный двор, где обитают коровы, козы и куры. В мае, в день памяти св. Георгия Победоносца, перед тем, как выпустить скот на пастбище, на скотном дворе служат водосвятный молебен (по монастырской традиции к рогам коров в этот день привязывают цветные бантики). Также в монастыре есть пошивочная, художественная и переплётная мастерские. Словом, всё в обители направлено на то, чтобы жить за счёт труда своих рук, без излишней помощи извне.

– Слава Богу, всё в монастыре действует хорошо и отлажено, – подчёркивает матушка. – Хотя не скрою, всё-таки нужен приток новых насельниц, нужны молодые силы. Тем более, мы же единственный ставропигиальный монастырь Московского Патриархата в Евросоюзе.

В Пюхтице почти всегда немало паломников и экскурсантов. Едут сюда и эстонцы, никак не связанные с православием. Интересно, что же движет коренными жителями Эстонии, направляющими свои стопы в стены обители: сугубо культурологический интерес, желание познакомиться с одной из достопримечательностей своей страны, или всё-таки стремление узнать о той вере, которую исповедуют насельницы обители?

– Я думаю, эстонцы любят монастырь как памятник архитектуры, как одно из красивейших мест своей страны, гордятся им, любят сюда приезжать и привозить гостей; они любят монастырь, – подчёркивает матушка Филарета. – Уважают тот образ жизни, которого мы придерживаемся. Не раз мне говорили, что всё это очень высоко и прекрасно, и можно всем этим восхищаться. И звучало это очень искренно.

Монастырские службы

Жизнь в Пюхтице, как и в любом другом монастыре, немыслима без ежедневных богослужений. Главный храм, в котором совершаются службы – это Успенский собор. Именно в нём находятся икона Успения Пресвятой Богородицы, чудесно обретенная более 400 лет назад, а также чудотворный образ святителя Николая, Пюхтицкая икона Божией Матери и другие святыни монастыря.

Иногда службы совершаются и в других храмах – в церкви преп. Сергия Радонежского, что на вершине Пюхтицкой горы, Трапезном храме во имя святого Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы, в домовой церкви в честь святителя Алексия и великомученицы Варвары, а также в кладбищенской Церкви во имя святителя Николая и преподобного Арсения Великого. Богослужения совершаются по традиции на церковнославянском, но в некоторых случаях, при соборных богослужениях, отдельные ектении и возгласы могут произноситься по-эстонски. Сейчас в монастыре служат три штатных священника: протоиерей Димитрий Ходов, игумен Самуил (Караск), иерей Вячеслав Карягин.

– Протоиерей Димитрий является старшим священником нашего монастыря, он служит у нас более тридцати лет, – рассказывает игумения Филарета. – Второй наш священник, отец Самуил – эстонец, принявший православие. Есть ещё отец Вячеслав, клирик Эстонской епархии, но он имеет светскую работу (трудится инженером-автодорожником), поэтому имеет возможность служить в монастыре только в субботу и воскресенье.

Что ж, через духовников и Таинство исповеди Господь исцеляет души насельниц монастыря, а также души тех, кто едет в обитель за духовным окормлением. И хотя местечко Куремяэ для граждан СНГ находится за завесой визового режима, люди находят возможность приезжать на «Журавлиную гору» (как правило, работники консульских служб доброжелательно относятся к паломникам). Кроме того, у Эстонии нет границ со странами Евросоюза (входящими в Шенген), а ведь в ЕС живёт несколько миллионов православных русских, а также православные других национальностей. И для всех открыты двери Пюхтицкой обители, где под Покровом Богородицы и по ходатайству св. праведного Иоанна Кронштадского совершается великая молитва за весь мир и, конечно, за эстонскую землю, на которой, волею Божией, выпало оказаться этому удивительному и прекрасному монастырю.

В Эстонии - это особое место паломничества не только православных из России и Прибалтики, но и из многих других стран. Сюда едут из самых разных уголков мира, невзирая на визовый режим и пограничные формальности. Едут в одиночку и группами, надолго и на один - два дня. Кто-то приезжает на экскурсию, чтобы познакомиться с жизнью монастыря, кто-то едет для труда и молитвы, а иные направляют свои стопы в эти края для того, чтобы понести нелёгкий, но благословенный иноческий подвиг .

Сам монастырь расположен в небольшом селении Куремяэ, что означает «Журавлиная гора», на северо-востоке Эстонии, примерно в 30 километрах от границы с Россией. Два раза в неделю (по понедельникам и пятницам) из Таллина до Куремяэ ходит прямой автобус (дорога обычно занимает около трёх часов). В остальные дни добраться сюда тоже несложно: на междугородном автобусе можно доехать до города Йыхви, а из Йыхви на пригородном автобусе до Куремяэ (в будни 7 - 8 рейсов в день, в выходные автобусы ходят реже).

Поездка от Йыхви до Куремяэ заняла у меня около часа. Вышел я на последней остановке, около продуктового магазина. К монастырским воротам вверх вела широкая дорога, с симпатичными берёзками, окаймляющими её с обеих сторон. Подойдя к воротам, я перекрестился и с благоговением вошёл внутрь. «Какое счастье, что наконец-то удалось приехать в Пюхтицу», - порадовался я, ступив на землю обители.

Дороги к игуменскому дому я не знал, никаких указателей у входа не было, и дежурных я тоже найти не смог. Следуя указаниям встретившейся мне монахини, я вышел к трём одинаковым домикам, расположенным напротив входа в самый большой храм - Успенский собор. После дополнительных расспросов удалось узнать, что дом игумении - это тот, что посредине.

Оказалось, я попал в монастырь через хозяйственные ворота. Святые врата расположены вблизи Успенского собора, и там, конечно, есть дежурный, готовый помочь приезжему богомольцу.

Монастырь приятно поразил меня своей аккуратностью и чистотой. Также аккуратно и чисто было в паломнической гостинице, где меня разместили на два дня. Трапеза для паломников была необыкновенно вкусной и питательной; особенно мне понравился яблочный конфитюр и монастырские творог и сметана. Конечно, за всей этой красотой, благолепием и аккуратностью кроется кропотливый ежедневный труд сестёр и тех паломников, которые приезжают в обитель разделить с насельницами часть их забот.

Пюхтицкий Успенский женский монастырь был основан в 1891 году . По преданию, у горы в селении Куремяэ в XVI веке было явление Божией Матери. Вблизи того места, где явилась Божия Матерь, в ветвях дуба была обретена икона Успения Пресвятой Богородицы. С того времени местные жители стали называть гору Пюхтицкой , в переводе с эстонского - Святой . Большую роль в становлении обители сыграл святой праведный Иоанн Кронштадский , покровитель и духовный наставник первых сестер. С 1891 года Пюхтицкий монастырь не закрывался ни на один день ; значительное попечение о нём ещё со времени управления Таллинской епархией проявлял Патриарх Алексий II . С июня 1990 года монастырь является ставропигиальным, то есть находится в прямом подчинении Святейшему Патриарху.

МАТУШКА ФИЛАРЕТА О СЕБЕ И О МОНАСТЫРСКОЙ ЖИЗНИ

С момента основания монастыря в нём сменилось семь настоятельниц. С 1968 до февраля 2011 года обителью управляла игумения Варвара (Трофимова) . Восьмой настоятельницей в ноябре 2011 года стала игумения Филарета (в миру - Ксения Викторовна Калачёва). Родом она из Самары, в монастырь поступила в 1992 году.

Матушка Филарета рассказывает :

Я родилась в православной семье, биография у меня самая обычная: школа, затем биологическое отделение химико-биологического факультета Куйбышевского государственного университета. Я очень люблю город, где родилась, Волгу, среднюю полосу России. Это моя родина, и к ней всегда относишься трепетно - ведь невозможно забыть то место, где прошло твоё детство, тех людей, с которыми ты вырос. Родители каждое лето старались вывезти нас, детей, на Чёрное море. Я занималась серьёзно плаванием, и эти поездки к морю не только приносили радость, но и положительно сказывались на здоровье. И вот как-то я вернулась после очередной такой поездки домой, вся загорелая. Может, на третьем курсе тогда училась или на четвёртом, точно не помню. После воскресной Литургии решила подойти побыстрее ко кресту, чтобы приложиться и бежать по своим делам. А в это время наш самарский владыка Иоанн (Снычёв) говорил проповедь.

- Будущий митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский?

Да, он с 1969 до июля 1990 года управлял Куйбышевской епархией. Мама была его духовной дочерью, очень его любила и обращалась к нему за советом. Так вот, в то воскресенье владыка говорил о том, что люди бессмысленно проводят дни, беспечно тратят своё время. Говорил, что они лежат на пляже, подобно свиньям, сгорая под солнцем. Я почувствовала, что это сказано для меня. Ко кресту решила не подходить, тихонечко отошла и со стыдом покинула храм. Дома посоветовалась с мамой: может быть, нам съездить в монастырь, потрудиться, помолиться? И монастырю поможем, и для своей души польза будет. Мама ответила: «Давай у владыки спросим, куда он посоветует, туда и съездим». Владыку как раз перевели в Петербург, и он нас благословил поехать в Пюхтицу. Так произошло моё знакомство с Пюхтицким монастырём.

Летом 1991 года, после сдачи экзаменов я поехала с мамой в Эстонию, - продолжает матушка игумения. - Мама потом вернулась в Самару на работу, а я на всё лето осталась, не хотелось уезжать. Стала проситься в монастырь. Мама, конечно, всё поняла, но попросила, чтобы я окончила университет, получила диплом. У меня же было другое настроение: ну кому в обители пригодится моя профессия - эмбриолог и генетик? Что я буду делать с этим дипломом? Однако владыка Иоанн тоже сказал, что учёбу нужно завершить. Я спросила у игумении Варвары, но и её ответ был таким же: «Заканчивать учебу!» Мне тогда показалось, что двери монастыря для меня закрыты.

- Вероятно, для вас это стало большим огорчением?

Да, для меня настал год горького ожидания и испытания. Мне ведь очень понравилось в монастыре, хотя я сразу заметила, какой колоссальный труд несут сёстры . Трудились все. Я помогала в гостинице, с утра до ночи и с ночи до утра. Свободного времени совсем не было. Порой даже на службу не успевали: надо за гостями убрать, помыть, протереть пыль... Некоторые говорят, что всё это суета. Конечно, во всех делах человеческих от суеты никуда не денешься, но, несмотря на постоянную занятость, сёстры никогда не забывали о молитве . И труд был созидающий, во славу Божию и на благо святой обители. Как говорила матушка Варвара, труд можно приравнять к молитве, если он выполняется с чувством благодарности Богу и воспринимается как служение Господу.

- Что, наверное, непросто, особенно если труд изматывающий и тяжёлый…

Я вспоминаю, как мы ездили на покос. Сёстры постарше ехали, чтобы косить, а мы выезжали попозже - сушить сено. Начинаешь ворошить это сено (а места здесь влажные, жара тяжело переносится), с непривычки утомляешься не столько от работы, сколько из-за жары. К тому же в поле летали огромные оводы и наводили ужас. И вот среди этой жары и пугающих насекомых звучит голос: «Сёстры, идите чай пить!». Это сестра-самоварница растопила самовар и зовёт. Все приходят уставшие, садятся пить чай, друг над другом подшучивают, но по-доброму, без всякой злости, без сарказма. Сразу легко и хорошо становилось, и даже усталость проходила. Это меня покорило, а потому уже хотелось с ними трудиться, хотелось остаться с ними навсегда. Меня покорила эта сестринская любовь , хотя, конечно, могли ненадолго и повздорить, все же люди. Но это было так непохоже на то, что происходит в миру , всё было по-другому, с иным отношением друг к другу. Я не видела раньше такой жизни … Но увы, пришлось вернуться в Самару, на учёбу. После Пюхтицы всё вдруг стало дома для меня чужим, даже моя комната. Мама, конечно, расстроилась, понимая, что я уйду.

Матерям тяжелее всего, - говорит игумения Филарета. - Они первые возлагают на себя этот крест: ведь непросто благословить своё дитя на монашеский путь, отдать Господу и не жалеть об этом. Хотя, думаю, материнское сердце всегда будет скорбеть. Каждому родителю хочется, чтобы ребёнок был с ним, поддерживал в старости, утешал, укреплял. Родители идут на подвиг, отпуская своё чадо в монастырь и лишая себя утешения, но Господь воздаст им за это сторицей .

В Самаре Ксения Калачёва успешно закончила последний курс университета и получила диплом, как и велели ей владыка Иоанн и игумения Варвара. Распрощавшись с родными краями, она купила билет на поезд и уехала в Эстонию, в столь полюбившуюся Пюхтицу, мечты о которой переполняли её весь прошедший год. Здесь Ксения снова окунулась в монастырскую жизнь, но уже не в качестве паломницы, а как полноправная насельница обители, несущая вместе со всеми сёстрами подвиг труда и молитвы, избранный ею на всю оставшуюся жизнь. Вначале она помогала в монастырской гостинице, трудилась на скотном дворе, потом снова были труды в гостинице и, наконец - послушание в игуменской. В рясофор Ксения была пострижена в ноябре 1993 года, а в мантию - в марте 2002 года. В ноябре 2011 года монахиня Филарета стала игуменией Пюхтицкого монастыря .

КТО ПОСТУПАЕТ В МОНАСТЫРЬ

Сейчас игумения Филарета несёт нелёгкий труд по управлению обителью, в которой живёт около 120 сестёр (из них примерно 90 - монахини и инокини, а остальные - послушницы). До распада СССР монастырь, в основном, пополнялся сёстрами из России. А в наши дни, при закрытой восточной границе и визовом режиме со странами СНГ, это, вероятно, стало затруднительным. Я спросил об этом у матушки настоятельницы.

Конечно, стало труднее в связи с закрытием границ. Людям приходится оформлять загранпаспорта, получать визы, но, как и прежде, желающие имеют возможность приехать в монастырь, а также поступить в обитель . Принятые в число сестёр со временем получают вид на жительство в Эстонии. Так что и в наши дни монастырь пополняется, в основном, сёстрами из России и стран СНГ.

В самой России в последние годы открылось много монастырей, так что имеется большая конкуренция, - с улыбкой замечает матушка Филарета. - А прежде наш Пюхтицкий монастырь был единственной женской обителью на территории СССР , куда можно было поступить молодой девушке, не считая единичных маленьких монастырей, сохранившихся на территории Украины, Латвии, Литвы и Молдавии. Но в наше время есть и другие проблемы. К сожалению, очень немногие сейчас идут в монастырь . И в России такое положение, и в других местах. Не знаю даже, с чем это конкретно связано, но предполагаю, что причин много... Наше время очень непростое. Распалась огромная страна, низложены привычные идеалы - всё это, конечно, отразилось на новом поколении. Не представляю, какими стали бы мы, если бы росли в таких же условиях. А сколько неправды, цинизма обрушивается на молодёжь через средства массовой информации! Стираются такие понятия, как верность, постоянство, преданность... Люди становятся всё более непостоянными . Если такие и приходят в монастырь, то не остаются, а переходят из одного места в другое . И это тоже проблема. Правда, у нас такой текучки меньше, - в связи с визовым режимом. Среди причин, почему в наши дни немногие идут в монастыри, можно еще упомянуть и тот факт, что сегодня мало молодежи проживает в сельской местности, и по окончании школы многие из них стараются перебраться в город. А ведь всегда в монастырях было больше всего насельников именно из крестьянского сословия, которые умели и любили работать на земле.

Слушая матушку Филарету и во многом разделяя её мнение, я всё же говорю и о положительных сторонах падения коммунистического режима. Ведь именно благодаря развалу тоталитарной советской системы Церковь наконец-то обрела свободу. Не стало препятствий для открытия новых приходов, совершения богослужений в тюрьмах и больницах, миссионерства и церковной проповеди.

Да, свобода Церкви существует, - соглашается со мной матушка. - Но вы посмотрите, сколько всплыло сект, сколько людей вообще ушло на сторону. Не знаю, как это объяснить, но, несмотря на период церковного возрождения, не так уж и много молодежи стало ходить в храм, и малая доля из них выбирает иноческую жизнь.

Я вспоминаю, как раньше игумения Варвара выбирала насельниц. Перед ней стояли тридцать молодых девушек, а она говорила: «Нет, девочка, у тебя не монашеский путь, нет, тебе в монастырь нельзя...» В результате из тридцати выбирала троих или четверых. Много тогда было желающих жить в монастыре. А что сейчас? К примеру, в 2011 году к нам обратилось всего четыре девушки, трое из России, а одна из Прибалтики. Двоим пришлось отказать - одна была тяжело больная, не смогла бы нести монастырские послушания, а вторая с маленькими детьми (разведённая). Я ей объяснила, что нужно вначале детей воспитать и поставить на ноги, и что в обители не спрячешься от своих обязанностей и скорбей. Конечно, многие люди, приезжающие в монастырь, видят внешнее благолепие, окунаются в благодать, но порой не совсем понимают, какой титанический труд за этим стоит.

«Действительно, труд немалый, - подумал я. - Ведь это не только ежедневные богослужения, уборка, приготовление еды и заботы по приёму паломников». У монастыря имеется крупное подсобное хозяйство : 75 гектаров земли, на которых выращивают зерновые культуры, различные овощи и фрукты (включая яблоки, из которых затем делают столь понравившийся мне конфитюр). Есть скотный двор, где обитают коровы, козы и куры. В мае, в день памяти св. Георгия Победоносца, перед тем, как выпустить скот на пастбище, на скотном дворе служат водосвятный молебен (по монастырской традиции к рогам коров в этот день привязывают цветные бантики). Также в монастыре есть пошивочная, художественная и переплётная мастерские. Словом, всё в обители направлено на то, чтобы жить за счёт труда своих рук , без излишней помощи извне .

Слава Богу, всё в монастыре действует хорошо и отлажено, - подчёркивает матушка. - Хотя не скрою, всё-таки нужен приток новых насельниц, нужны молодые силы. Тем более, мы же единственный ставропигиальный монастырь Московского Патриархата в Евросоюзе.

В Пюхтице почти всегда немало паломников и экскурсантов. Едут сюда и эстонцы, никак не связанные с Православием. Интересно, что же движет коренными жителями Эстонии, направляющими свои стопы в стены обители: сугубо культурологический интерес, желание познакомиться с одной из достопримечательностей своей страны, или всё-таки стремление узнать о той вере, которую исповедуют насельницы обители?

Я думаю, эстонцы любят монастырь как памятник архитектуры, как одно из красивейших мест своей страны, гордятся им, любят сюда приезжать и привозить гостей; они любят монастырь, - подчёркивает матушка Филарета. - Уважают тот образ жизни, которого мы придерживаемся. Не раз мне говорили, что всё это очень высоко и прекрасно, и можно всем этим восхищаться. И звучало это очень искренно.

МОНАСТЫРСКИЕ СЛУЖБЫ

Жизнь в Пюхтице, как и в любом другом монастыре, немыслима без ежедневных богослужений . Главный храм, в котором совершаются службы - это Успенский собор. Именно в нём находятся икона Успения Пресвятой Богородицы, чудесно обретенная более 400 лет назад, а также чудотворный образ святителя Николая, Пюхтицкая икона Божией Матери и другие святыни монастыря.

Иногда службы совершаются и в других храмах - в церкви преп. Сергия Радонежского, что на вершине Пюхтицкой горы, Трапезном храме во имя святого Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы, в домовой церкви в честь святителя Алексия и великомученицы Варвары, а также в кладбищенской Церкви во имя святителя Николая и преподобного Арсения Великого. Богослужения совершаются по традиции на церковнославянском, но в некоторых случаях, при соборных богослужениях, отдельные ектении и возгласы могут произноситься по-эстонски. Сейчас в монастыре служат три штатных священника: протоиерей Димитрий Ходов, игумен Самуил (Караск), иерей Вячеслав Карягин.

Протоиерей Димитрий является старшим священником нашего монастыря, он служит у нас более тридцати лет, - рассказывает игумения Филарета. - Второй наш священник, отец Самуил - эстонец, принявший Православие. Есть ещё отец Вячеслав, клирик Эстонской епархии, но он имеет светскую работу (трудится инженером-автодорожником), поэтому имеет возможность служить в монастыре только в субботу и воскресенье.

Что ж, через духовников и Таинство исповеди Господь исцеляет души насельниц монастыря, а также души тех, кто едет в обитель за духовным окормлением. И хотя местечко Куремяэ для граждан СНГ находится за завесой визового режима, люди находят возможность приезжать на «Журавлиную гору» (как правило, работники консульских служб доброжелательно относятся к паломникам). Кроме того, у Эстонии нет границ со странами Евросоюза (входящими в Шенген), а ведь в ЕС живёт несколько миллионов православных русских, а также православные других национальностей. И для всех открыты двери Пюхтицкой обители , где под Покровом Богородицы и по ходатайству св. праведного Иоанна Кронштадского совершается великая молитва за весь мир и, конечно, за эстонскую землю, на которой, волею Божией, выпало оказаться этому удивительному и прекрасному монастырю.

Беседовал Сергей Мудров